Психотерапевтические миниатюры. Клаустрофобия

Клаустрофобия (от латинского claustrum – «закрытое помещение» и греч. фобос – "страх") - это невроз, главным проявлением которого является боязнь замкнутых, закрытых пространств.

Эта патология считается довольно распространенной в цивилизованных странах и по статистике достигает 7%. Как правило, невротические страхи бывают неопасными для жизни, но существенно могут затруднить жизнь человека, вызывая непреодолимую тревогу и другие неприятные ощущения.

Существует целая группа фобий социального (общественного) характера:

• боязнь открытых пространств;
• площадей;
• скопления людей (агорафобия);
• боязнь публично выступать;
• боязнь покраснеть;
• детские страхи, которыми страдают взрослые люди. Так, например, Император Петр панически боялся тараканов. И чтобы случайно не встретится с ними, нередко по пути своего следования приказывал строить для себя новые дома. Некоторые панически боятся гусениц, пауков, мышей, одиночества, острых предметов.

Существуют фобии ситуационного характера:

Например, страх высоты возникает при подъеме на высоту, страх темноты – в ночное время.

Но нередко страхи возникают и при одном представлении или воспоминании той или иной ситуации и носят навязчивый характер. И чем ярче развито у человека воображение, тем сильнее у него могут быть проявления страха в виде сердцебиений, тревоги, вплоть до панических атак, потливости, повышения артериального давления и т.д.

Страх биологичен и важен. Но...

Страх глубоко биологичен, ибо человек несет в себе и животное начало, которое инстинктивно боится угрозы извне: темноты, нападений, опасных ситуаций. Страх закреплен в памяти всех предшествующих поколений на генетическом уровне, как говорят психоаналитики, в «коллективном бессознательном» (Карл Юнг).

Во многих случаях страх выполняет роль защитного механизма, оберегая нас от возможной опасности.

Страшась, человек становится более бдительным, способным предохранить себя от беды, спастись от надвигающейся реальной угрозы.

Однако невротические страхи тем и характерны, что не обусловлены реальной угрозой, либо опасность иллюзорна и маловероятна.

Например, некий человек страдает кардионеврозом и боится, что его сердце внезапно может остановиться. С одной стороны, теоретически это все же возможно, ведь бывает же внезапная смерть даже у молодых людей, до того считавшихся здоровыми. Но объективно, вероятность такой внезапной смерти именно у этого молодого человека ничтожно мала.

Причиной клаустрофобии могут быть реальные жизненные ситуации, связанные с вынужденным пребыванием в закрытом помещении: человек застрял в лифте, или в детстве случайно был заперт в шкафу, попадал в аварию, после чего с трудом выбрался из автобуса и т.д.

Случай из практики

В случае из моей практики, о котором я хочу рассказать, будет звучать очень наглядно парадоксальная ситуация.

И в этом контексте мне вспомнились слова известного, ныне покойного, психиатра профессора Дмитрия Евгеньевича Мелехова, который назвал неврозы "болезнями, при которых у человека часто отсутствует смирение, а преобладают волевые усилия, лишь усугубляющие невротические проявления".

Итак, моя пациентка, Клавдия Ивановна Н., обратилась ко мне с жалобой, что не может ездить в общественном транспорте. Это было еще советское время, и ей чаще всего приходилось ездить на работу и с работы на троллейбусе. Как только закрывались двери троллейбуса, ей сразу же становилось плохо: появлялась необъяснимая тревога, переходящая в панику, и часто все заканчивалось тем, что она пробиралась к водителю и просила его экстренно открыть двери, чтобы выйти на улицу.

Дождавшись следующего троллейбуса, она заходила в него, но все опять повторялось заново: нарастал страх, и ей приходилось экстренно выйти через переднюю дверь. По словам пациентки, её знали уже все водители города. Клавдии Ивановне было очень стыдно, но ничего с собой сделать она не могла.

Заходя в транспорт, она давала себе слово, что справится, выдержит, «брала себя в руки», начиналась мучительная борьба, которую она как правило проигрывала. Иногда все же она несколько остановок могла осилить, но не более. Пробовала сжимать кулаки, закрывать глаза, переключать внимание, концентрироваться на дыхании, внушать себе, что все будет хорошо, и она справится, но ничего радикально не помогало.

– Доктор, я не знаю, что мне делать. Как же мне жить дальше? – с волнением говорила Клавдия Ивановна.

Обычно психотерапевты при клаустрофобии применяют когнитивную, поведенческую психотерапию используют методы, позволяющие поэтапного снизить уровень тревоги и страха (систематическая десенсибилизация по методу Вольпе). Но возможности регулярно заниматься психотерапией в данный момент времени у Клавдии Ивановны не было. Надо было придумывать что-то эффективное и радикальное. Но что именно? Транквилизаторы она уже принимала, эффект был, но очень кратковременный и незначительный (феназепам, мезапам, альпразолам).

При разговоре, я обратил внимание, что страх и тревога у пациентки резко усиливались в момент ее внутренней борьбы. То есть, получался некий парадокс воли: чем больше она хотела не бояться, тем сильнее страх и тревога одолевали ее.

На ее прямой вопрос, как же ей жить дальше, я ответил пациентке:

– Как жили, так и будете жить. Вы же не бросили работу? Как-то справляетесь, несмотря на страхи. Столько лет живете с ними.

– Да, работать продолжаю и как-то справляюсь.

– Ну, вот, - ответил я, - продолжайте жить. Что есть, то есть. Примите ситуацию, какова она на данный момент есть, и не отвергайте ее волевыми усилиями. У каждого человека есть свой жизненная ноша. Если нет времени систематически заниматься с психотерапевтом.

Я не помню в деталях всего разговора, но я ставил своей задачей убедить Клавдию Ивановну изменить сознательно тактику своего поведения в транспорте. Вместо обычной запланированной борьбы со сжатием кулаков и волевыми усилиями, предлагалось принять ситуацию как она есть, попробовать, так сказать, плыть не против, а по течению, не ввязываясь в изматывающую душу борьбу.

Спустя год. Неожиданный результат

С Клавдией Ивановной я встретился вновь лишь через год, и пришла она ко мне уже по какому-то другому поводу, кажется, посоветоваться в связи с возникшей жизненной ситуацией.

Во время беседы она вдруг вспомнила про свою клаустрофобию.

– А знаете, доктор, я ведь теперь спокойно езжу в транспорте. После той первой беседы я стояла на остановке и дожидалась троллейбуса. Когда он подошел, у меня уже началось небольшое волнение, забилось сердце, тяжелее стало дышать. И вдруг я вспомнила Ваши слова и подумала: «Ну и ладно, придет страх, так и попрошу открыть двери, как всегда делаю. Ничего нового ведь не произойдет. Живу же как-то». И вдруг страх совершенно исчез. Я вошла в троллейбус и спокойно безо всякой внутренней борьбы доехала до дома.

-С этого момента я стала спокойно ездить в общественном транспорте. Страх покинул меня.

Честно говоря, я и сам не ожидал такого радикального разрешения ситуации, но еще раз убедился, что нужно верно подбирать тактику борьбы, и что в некоторых случаях концепция смирения может давать отличный психотерапевтический результат!